Премьера первой гей-оперы приближается без огласки, соблюдая тишину. Не публикуются официальные фото с репетиций "Маски Пункититити" (это название воспроизводит имя, которым назвал себя Моцарт в своих детских играх); по причине войны водителей большегрузных автомобилей часть декораций заблокирована в Ареццо; на генеральную репетицию посторонние не допускаются. Куирино Конти, дебютирующий в качестве режиссера и автора либретто, говорит, что даже получал угрозы "от политиков-католиков".

Перерастет ли этот шепот в крик в ближайший вторник в Nazionale, на малой сцене Римской оперы, которая предоставила деньги, зал, хор и оркестр? Куирино Конти утверждает: "Это целомудренная опера, гомосексуальность – всего лишь одна из многих тем произведения".

Мы в музее восковых фигур, директор господин Ларду (Энцо Капуано) готовится к праздничному вечеру в веселой компании с циничной и несчастной женой, закутанной в накидку из горностая. Но первым выйдет из темной пещеры, поправляя фрак и застегивая жилет, модельщик Морель (Данило Формаджиа). Ларду треплет его по щеке и протягивает ему банкноты. Третий персонаж, работающий в музее, Вольфганг (Паоло Кони), видит происходящее и отступает назад, он взволнован еще больше, чем политики, он понимает, что эти двое только что занимались сексом. Никаких обнаженных тел на сцене. Но согласно сценарию, Морель продается чванливому Ларду. "Это его любовник и его жертва".

Конти, рафинированный эстет, прикрывается словами Пруста: "Это отношения между настоящими мужественными мужчинами, и другие не могут их понять. Инцест отдалил это смешение". Пруст и Моцарт являются двумя главными образами, вдохновившими написание этой новой оперы. Это почти два часа музыки, написанной Марко Таралли (это первое испытание и для него): "Я хочу донести до слушателя то, что мое произведение имеет тональную базу с некоторым налетом диссонансов, в нем есть арии, которые можно напевать".

Персонажи имеют такие же имена, как герои Пруста из "Обретенного времени". Моцарт имеет отношение к опере, потому что Вольфганг охвачен желанием воссоздать из воска истинный облик композитора из Зальцбурга, но хозяин, Ларду, глух к его желанию. Еще одной основой этой оперы является литературная метафора тела. "Это явная сексуальность нашего времени", – говорит Куирино Конти. Он говорит о моде: "Это неправда, что мода занимается одеждой. Мода занимается телами и их несовершенством. Мы оказались на представлении фетиша тела, которому запрещено ехать на море, летом мы надеемся увидеть прекрасные загорелые лица, и мы сдаемся перед неизбежностью, чрезмерная экзальтация вуайеризма не позволяет нам проявлять милосердие". Пруст, по-видимому, стал прекрасным наваждением Куирино: время действия оперы – 1923-й, год спустя после смерти писателя.